Уроки октября. Почему все попытки перестроить страну на западный лад провалились

Традиционный рейтинг 200 частных компаний описывает лишь часть российской экономики. По оценке ФАС, вклад госкомпаний в ВВП в 2016 году составил 70%, на 20% больше, чем в 2013 году. В частных компаниях рейтинга Forbes сегодня занято 3,3 млн человек из 75,8 млн экономически активного населения страны. Очевидно, что Россия остается по преимуществу страной государственного капитализма, хоть и в меньшей степени, чем Советский Союз. Чего удивляться, что подавляющее большинство людей поддерживают правящую партию. По сентябрьским данным ФОМ, за Путина проголосовало бы 66% россиян. По всей вероятности, еще больше, поскольку позитивно оценивают его работу 80% сограждан. Даже с учетом недюжинных способностей действующего президента эти рейтинги отражают реальность жизни большинства россиян, которые получают зарплату от государства и с ним связывают свои планы на будущее.

Несмотря на революцию 1917 года, революцию 1990-х, русское государство в целом сохраняет неизменный облик примерно со времен Ивана III, при котором Россия, собственно, появилась на карте мира. Меняется лишь атрибутика этого государства и персональный состав его правящего класса. Константой остается господствующая роль государства в экономике. Само слово «государство» происходит в русском языке от термина «государь» и обозначает собственность государя. «Общество» в России исторически не равно «государству», в отличие от западноевропейских языков, где res publica еще с античности обозначала не столько форму правления, сколько выражала сущность государства как «общего дела». У нас это дело по преимуществу «государя».

Россия, действительно, идет своим путем, хотя уже не раз предпринимались попытки радикально перестроить страну в соответствии с теориями и практиками, заимствованными на Западе. Таких попыток было по меньшей мере три: Петровские реформы, марксистский эксперимент и гайдаровская шоковая терапия, опирающаяся на идеи чикагской школы. Удивительным образом все эти преобразования приводили лишь к стилистическим изменениям весьма древнего, в основе своей вотчинно-ордынского государства, которое извлекало ренту из эксплуатации огромного государственного домена и ощущало себя практически автономным от общества, а иногда рассматривало и само общество как часть этого домена. «Это ли совесть прокаженная, чтобы царство свое в своей руке держать, а рабам своим не давать властвовать! Это ли противно разуму — не хотеть быть обладаемому своими рабами? Это ли православие пресветлое — быть под властью рабов», — восклицает Иван Грозный в письме к князю Курбскому. Между политическими декларациями Грозного и экономикой ГУЛАГа прошло почти 500 лет, но сущностно политический режим Сталина при всех его футуристических амбициях оставался архаично-вотчинным, при котором имелся лишь один свободный человек в точном соответствии с идеями Ивана IV.

Устойчивость этой модели, безусловно, имеет свои причины. Сильное государство воспринимается подавляющим большинством населения как гарантия величия страны и поддержания внутреннего мира. Периоды ослабления государства — кстати, относительно редкие — обычно сопровождаются центробежными тенденциями, хаосом и даже войной. При исчезновении сюзерена общество, очевидно, не готово к самоорганизации и саморегулированию и после периода лихолетья с облегчением отдает власть над собой новому сильному лидеру. Поэтому ошибочно считать, что одна лишь демократизация приведет к преобразованию России в современное государство западного образца. Скорее всего, она вернет нас из фазы стабильности в хаос, который иногда обретает здесь вполне первобытные формы. Только долгий экстенсивный путь накопления частных богатств, рост веса частных компаний и частной собственности может привести со временем к формированию устойчивого гражданского общества, достаточно зрелого и ответственного для самоорганизации и саморегулирования.

Дальнейшее увеличение доли государства в экономике, напротив, не сулит ничего хорошего. Неэффективность госкомпаний — банальность, а при отсутствии здоровой конкуренции едва ли можно рассчитывать на технологический прорыв, приток инвестиций и рост производительности труда. Мы будем обречены на низкие темпы роста, коррупцию и прозябание в роли «сырьевого придатка» к развитым экономикам соседей. Более того, дальнейшее усиление государства несет и политические риски, хорошо известные по периоду, предшествовавшему Октябрьской революции. Тогда значительная часть крупных предпринимателей симпатизировала идее революции и щедро поддерживала политических радикалов, прежде всего потому, что сильно страдала от конкуренции с государственными монополиями и прикормленными Петербургом компаниями. Начавшаяся революция смела и тех и других. Исторический опыт 1917 года поэтому полезен одинаково и для государства, и для частных предпринимателей, на которых лежит общая ответственность за мирное поступательное развитие страны.

Читайте также
Миллионер против правительства. Отрывок из книги Михаила Зыгаря «Империя должна умереть»
0

Рекомендуемые материалы

Кристина Алексеева
Три мифа о пути сотрудника, или почему работа с EX — это больше, чем HR

Многие компании стремятся улучшить опыт сотрудников (Employee Experience, EX), но нередко строят его на устаревших мифах. Они представляют путь сотрудника как линейный процесс, возлагают всю ответственность на HR или пытаются внедрить универсальные решения. Однако реальность сложнее: путь каждого сотрудника индивидуален, его формируют не только HR, но и вся организация. Ключ к успеху — гибкость, персонализация и соответствие корпоративных ценностей реальным условиям работы.

Кристина Алексеева, руководитель комплексных трансформационных проектов, фасилитатор, ментор команд, HR-эксперт с опытом работы на топ-позициях в российских и международных компания, разберёт три распространенных мифа об EX и расскажет, почему работа с опытом сотрудников — это стратегическая задача бизнеса.

Анна Соломахина
Держим руку на пульсе: как вычислить индекс лояльности сотрудников

Любому руководителю очевидно: чтобы клиенты возвращались и были довольны качеством услуг, им нужно уделять внимание. К сожалению, такое же внимание по отношению к сотрудникам часто упускается из виду. Между тем, база удачного менеджмента заключается в том, что клиент никогда не будет удовлетворен больше, чем специалист компании. Особенно это ощущается в медицине. Отсутствие контроля за нагрузкой и различными проблемами каждого члена коллектива чревато сбоем физического и психологического здоровья, а значит, общей атмосферой «в доме». Чтобы не допустить профессионального выгорания, нужно следить за уровнем удовлетворенности. Что это такое и как это правильно делать, рассказывает основатель Школы Медицинского Бизнеса Анна Соломахина.